* * *
Страна всё лето смотрит сериал
про жизнь в гареме. Роскошь и коварство.
Страна изнемогает от желанья
отдаться повелителю. Она
глядит на дверь: нейдёт ли добрый евнух
с шелками, шоколадом и шербетом?
Вот верный знак, что будет ночь любви,
а уж стонать протяжно мы умеем…
В гарем, в гарем! и больше никогда
не думать, как добыть еды для деток.
Жара. Июнь. Четырнадцатый год.
Тела убитых сложены в сарае.
ПЕСЕНКА СУДЕЙСКАЯ
Сказала тётенька судья
по кличке Ваша честь:
– Зачем комедию ломать,
с ходатайствами лезть?
Всё решено давным-давно –
уж так заведено.
Вам что, порукой наша честь?
Ну, это не смешно!
И вы решали как-то раз,
казнить или простить.
Спросили, помните, у вас:
«Кого вам отпустить?»
Сказали вам, что выбор есть –
и вами выбран вор…
Пойду, – сказала ваша честь, –
отксерю приговор.
ТРИЖДЫ ТРИ
* * *
Играем с трёхлетней Майей
В кукольный магазин.
Деньги отмыты с мылом.
* * *
Серебристый джип
Рядом с алой «тойотой» и жёлтенькой «мини»:
Папа, мама и дочь.
* * *
Какой идеальный круг
Сложился из красных рельсов!
Жаль пускать поезда.
ПЕСЕНКА БЕССОННАЯ
Здравствуйте, кто не спит,
дышит в ночном тумане:
люлька плывёт в зенит,
раковина в кармане.
Млечности голубой
здравствуйте, пилигримы:
раковина с собой,
посох – тук-тук, незримый.
Движемся налегке,
так, что не хрустнет ветка.
Раковина в руке,
под языком – таблетка.
* * *
Страшнее смерти –
знать о ней наперёд.
Больнее боли –
знать её наперёд.
Просить пощады,
зная: не пронесёт.
Обнять и думать:
трижды не пропоёт…
ПЕСЕНКА ВАГАНЬКОВСКАЯ
Клейкой стайкой златокрылой
«носики» кружатся:
клён над папиной могилой
хочет размножаться.
В небо рвётся оголтело
лиственным цунами,
подставляет ветру тело,
сыплет семенами,
Налегает на ограду
твердью напряжённой,
сыплет золотой рассадой,
крыльями снабжённой.
Что ты, клён, куда ты клонишь,
под ноги взгляни-ка –
ты нам памятник уронишь
чёрного гранита!
А на памятнике скрипка
выведена тонко,
и она поёт-играет
голосом ребёнка.
И поёт чугун калёный
в день весёлый мая,
и приплясывают клёны,
ветками качая.
Это папа мой играет
в праздник воскресенья
для своей правнучки Майи,
девочки весенней.
Скрипка дразнит мир унылый
носиками клёна,
и усыпаны могилы
жизнью окрылённой.