* * *
В человеке ничто не порушено.
Человечек – он неопалим.
Напишу же про Витю про Луферова –
По дороге в Иерусалим.
Предположим, он прибыл из области,
Из далёких пришёл областей, –
И ему подошло бы на ослике,
В окруженьи поющих детей.
* * *
Далеко от Германии-Франции
Наших песен теснилась гряда.
На лесной, на затерянной станции
Я его повстречала тогда.
Удивления, сопровождения –
У него ни малейшего нет:
«Приходи-ка ты на день рождения.
Нашей дочке сегодня пять лет!»
Я не видела девочку витину,
Я едва ли встречала жену.
Как же я это вытащу, вытяну?
Без печали на праздник взгляну?
И подарки малютке положены,
Без подарков – какой разговор?
…Я купила серебряных ложечек
Полудетский ажурный набор.
Расстояние велосипедное
Для нелепых, неловких гостей.
Есть семейное дело секретное:
Дни рождения летних детей.
Начинается чинно, по-честному,
Именинница смотрит хитро.
Это было немного по-чеховски,
И немножечко – сказка Перро.
О подарке отцовском, особенном –
Вспоминаю лет двадцать уже.
Всё-превсё уж набило оскомину,
Что ни праздник – не праздник в душе.
У девчонки – не мамины ямочки.
Старой яблони слабенький свет.
Крылья бабочки – тонкие лямочки
Прикрепляет ребёнку поэт.
Что же с нами потом приключается?
Это кто, запахнувший пальто?
Кто из наших детей получается?
Я не знаю. Неведомо кто.
Может, белые сёстры – дежурные?
Или – чуткие к песням сердца?
Кто же ложечки помнит ажурные?
Только крылышки в пальцах отца.
Иерусалим, 10 мая 2010