* * *
Моложавые мужики превращаются в стариков,
Пока ты глядишь из своего окна,
Из их отрядов, у иных – уже из полков
Всё меньше тех, у кого поредеет ещё седина.
Десять лет на один виноградник – сопьёшься смотреть,
Как я лезла на стенку в этой деревне сперва!
За утроенье числа детей скостят ли мне треть?
На чертá скорпионья эта трава-мурава!
А небось, дай мне хоть дворец в столице страны,
Книги выстави и студентов как на подбор, –
Всё равно буду ездить в деревню свою на блины,
На звучащий сквозь ветер с гор муэдзиний хор.
13.09.2008
* * *
Я больше не могу смотреть на Ваш портрет,
Я видеть Вас должна, и лучше бы – целуя,
В подобном ракурсе Вы, многим не рискуя,
Ещё прекраснее покажетесь, мой свет.
А впрочем, за себя я не совсем ручаюсь,
Могу увлечься я и, ракурс изменив,
Добиться большего… Мне кажется, покаюсь,
Что для смотрящей так любой дурак красив.
05.03.2009
* * *
Я сразу начинаю лезть на стенку,
Как только он выходит за порог,
Назад всего лишь месяц кто бы мог
Со мной вообразить такую сценку?
А вот не зарекайся. Сдуешь пенку,
А там не молоко уже – творог,
И твой осёл – что твой единорог,
И близок вечер к утру по оттенку.
А ввечеру, прожив благую треть,
Мне хочется не слушать, а смотреть
И не дышать, превозмогая жженье
В груди, не дуть на воду впопыхах,
И впечатленья воспевать в стихах,
Читай он хоть таблицу умноженья.
12.03.2009
* * *
Вы будете красивым стариком,
А я – названьем улицы в деревне,
Где не мелькнет уже Ваш профиль древний,
Как он мелькнул сейчас, полузнаком,
Полу-любим… Обугленным комком
Вернется шкура толстая к царевне,
Разумнее сегодня петь напевней,
Чтоб завтра в вечность не брести пешком,
А воспарить на утках Афродиты…
На лебедях Венеры? Да иди ты!
Мне жареного хочется сейчас,
А Вы ведь, друг мой, вегетерианец,
Вам неприятен плотоядный танец
Пред вечной тьмой при свете Ваших глаз.
15.03.2009
* * *
Что за паук – красивое лицо!
Куда не повернешься – паутинка.
Бежать, бежать… Да некуда, кретинка,
Вот и бредёшь, продевши в нос кольцо.
Ни травка не поможет, ни винцо.
Ну, выбросишь ты эти два-три снимка, –
А память? Сердце женщины – не крынка,
Разбившись, не прольется на крыльцо.
Тут как венецианское болото, –
Кто раз вступил, спасаться неохота,
И виден мир сквозь толщу мутных вод.
Хвост подбери, ты распугаешь мидий!
…А то, что изваял когда-то Фидий,
Веков числом поменее живет.
15.03.2009
* * *
“Если он разобьет тебе сердце, я ему ноги переломаю”,
–
Сказал мне сыночек дюжий, чем тронул меня весьма.
А я-то – стихи кропаю, а я дурака валяю,
Курю от одной другую и прочая там весна.
Но этот предмет забавный взяла я не поиграться,
И это ярмо с бубенцами по-взрослому тяжело,
И он разобьет мне сердце, ты можешь не сомневаться,
А впрочем, там всё побилось, покуда сюда дошло.
18.03.2009
* * *
И вот, почти держу в объятиях тебя…
Ну, не совсем тебя, так хоть твою одежду.
Всяк, влипнувши сюда, как я, оставь надежду,
Утешься, не на нём застежки теребя.
Здесь жарко даже мне, к пыланию привычной,
Но я не предпочла б в девятом стыть кругу,
Я жажду, но, увы, напиться не могу, –
Ни пьяной отдохнуть, ни сдаться, горемычной.
Но мягкость тяжкая, но тонкий аромат
Полотнища, твоей касавшегося кожи,
И целых два-три дня мне пережить поможет,
И даже убедит, что рай здесь, а не ад.
26.03.2009
* * *
Я в дикую зависимость попала
От одного волшебного лица,
На этого прекрасного юнца
До старости глядеть – всё будет мало.
Да, с возрастом, конечно, прогадала,
Как ни возьмусь – всё не с того конца,
То старого полюбишь подлеца,
То в сыновья пригодного нахала.
Пригоден, да, – но как же он пригож!
Ну, почему из всевозможных рож
Я выбрала, почти не глядя, эту?
Вот и гляди теперь, насколько хватит лет…
Удачно всё-таки, что я поэт,
Поди не привыкать глядеться в Лету.
12.04.2009
* * *
Он уже знает – встречаю его, как зарю,
Смотрит наверх, приближаясь к застывшему дому.
Делаю вид, что курю, или вправду курю,
Делаю вид, что могу ещё жить по-другому,
Нежели в двух состояниях, – видя его,
Собственно жить, и не видя – во мраке белёсом
Плавать, как нежить, не видя вообще ничего,
Кроме поганых часов с их колючим начёсом…
15.04.2009
* * *
Выжать всё из нынешней зимы,
Досказать про хлад и безнадежность,
Чувства безраздельного небрежность
Доерошит бурями холмы.
Подступает, как ни бейся мы,
Умиротворяющая нежность,
Напоследок голосят всё те ж пусть
Муэдзины предрассветной тьмы.
А рассвет грядет неотвратимо.
Как нам, пережившим эту зиму,
Удержаться вместе на жаре?
Вместе липко, суетно и жарко,
Но подумай, как же будет жалко
Этого тепла – да в декабре?
17.04.2009
СОН
Их было семеро в ночи.
Бесстрашны и страшны,
Они сидели у печи,
Предчувствия полны.
И вот шаги. Пришел гонец,
Светясь нездешней тьмой:
“Ну, что, дождались наконец?
Идите все за мной!”
И вышли семеро в ночи,
Бесстрашны и страшны,
Разбойники и палачи,
Позор своей страны.
Идут, и мрак вокруг стеной,
И если б только мрак!
То чудище, то водяной,
То призрак, то мертвяк,
То ламия, тряся мешком,
Скакнёт из-под земли…
Они, хотя идут пешком,
Уже почти пришли.
И вот их расставляют в круг,
А им уже невмочь,
Давно им незнаком испуг,
И всё же, в эту ночь…
Всего лишь семеро нашлись.
Бесстрашны и страшны,
Они дознаться поклялись,
Кому они нужны.
“Мы вас собрали, господа,
Имея предложить
Богине страшного суда
Пять тысяч лет служить.
У трона царственной Нунгаль
Вы будете стоять,
А не хотите – очень жаль,
Ступайте просто вспять”.
Вот так из общества живых
Уйти в ночи навек?
И первый усмехнулся: “Ых!
Не тот я человек!
Не так я много погулял,
Да и здоров, как чёрт!”
Сказал – и сразу же упал,
Ведь был он год как мёртв.
Ещё один сказал: “Иду!
Домой иду скорей!”
Пошел – и высох на ходу,
Сухарик для червей.
Их стало пятеро. Из них
Лишь трое подошли
И с провожатым в тот же миг –
Долой с лица земли.
А двое остальных, дрожа,
Дождались там утра.
Прошлись, глядят – а тут межа
И тропка в мир добра.
Лишь трое с ней в стране теней,
И царственной Нунгаль
Так ненамного веселей,
И тех двоих ей жаль.
18.04.2009
* * *
Он хорош собой, но с лица воду не пить,
Он приветлив со мной, но это не утешает.
“Люблю, любила, чтобы любить, любить” –
Знанье грамматики жить, как всегда, мешает.
Но жить по-другому я совсем не хочу,
Собственный стейк на углях предпочту я каше.
Сейчас обсушу чернила – и улечу,
Глядишь, повстречаемся. Он вроде тоже из наших.
21.04.2009