Фёдор ЛЯСС. «Последний политический процесс Сталина, или Несостоявшийся юдоцид». Издание второе, дополненное. – Иерусалим, «Филобиблон», 2006.
Слово «человек» – это и термин, и звание. Наше животное существо заставляет всегда и во всём руководствоваться инстинктом самосохранения. Но есть в нас и божественная искра. У одних она «искрит» ярче и непреложней, чем у других. В обыденной жизни объектами её проявления являются наши близкие. Чтобы наша божественная сущность раскрылась сполна, необходимо оказаться в так называемой пограничной ситуации. Лучше бы, конечно, поменьше таких ситуаций, но жизнь щедра на всякое. А в наше время, да ещё на тех широтах, где протекла значительная, а у многих и самая важная, часть жизни, щедрость социума на всяческие стеснения и репрессии превзошла всё известное с начала человеческой цивилизации.
Человек наделён, как известно, свободой выбора. Но это ещё не делает его человеком в полном смысле слова. Если человек выбирает зло, он не перестаёт быть человеком как представителем соответствующего вида, но утрачивает право на звание Человека. Человек, выбравший зло, не становится животным, ибо животным неведомы нравственные категории. Пожалуй, такого можно назвать недочеловеком.
Но однозначный, решительный выбор между добром и злом представляется нам относительно редко; иным из нас – никогда. Мы живём себе, никому не делая зла, когда нас к этому никто и ничто не принуждает. Рудольф Гёсс, комендант Освенцима, не был палачом по призванию, и не сложись обстоятельства так, как они сложились, очень возможно, что он прожил бы свою жизнь тихо и мирно и закончил бы её в своей постели, а не на виселице. То же, с большой долей вероятности, можно утверждать и в отношении двух величайших злодеев новейшего времени: Гитлера и Сталина.
Конечно, как сказал мудрый американец Айра Уолферт, автор романа «Банда Тэккера», «возможность совершить преступление не есть случайность, потому что возможность эта не кажется возможностью тому, кто её не ищет». Но, с другой стороны, и тот, кто по своей природе предрасположен к преступлению, не сможет его совершить в отсутствие необходимых условий и даже не узнает о своей ужасной предрасположенности.
Итак, в подходящей (пограничной, требующей выбора) ситуации один становится палачом, другой – приспособленцем, подручным палача, третий – сопротивленцем, стоиком, героем.
Об этом книга Фёдора Лясса. Автор сам готов удивиться тому, что интеллигенты, к тому же достаточно высокопоставленные и, стало быть, в какой-то мере изнеженные, выстояли под пытками – не все выстояли, не все выстояли в полной мере. Другие же – примитивные, злобные, исполненные дремучих предрассудков, в том числе юдофобы, в тех же застенках или в высоких кабинетах изобретали самые изощрённые мучения для себе подобных. И третьи, обезумевшие от страха перед вторыми, оказались готовыми предать близких, порой даже самых дорогих людей, лишь бы спасти собственную шкуру. (Не смею их судить, ибо не знаю наперёд, в чьих рядах – героев или трусов – оказался бы на их месте.)
…В книге всего много: страниц, таблиц, блок-схем, фотографий и репродукций. Она грандиозна по замыслу. Автор задался целью показать, что «дело Еврейского антифашистского комитета» и «дело врачей-убийц» были не спонтанными и разрозненными проявлениями сталинского произвола, а давно затеянными, но до поры до времени державшимися в резерве инструментами дальнейшего укрепления деспотического режима. И с другой стороны (что ещё грандиознее, ибо, насколько мне известно, совершенно ново): Ф. Лясс убедительно отобразил уникальный для тиранической системы в годы её расцвета, сталинщины, феномен сопротивленияеврейских жертв обоих «дел» мощному физическому и психологическому давлению на узников со стороны их палачей в застенках МГБ.
Грандиозна книга и по охвату событий. В ней прослеживается методология провокационных акций режима против различных групп населения страны, начиная с 30-х годов минувшего века (а в отдельных случаях и ещё ранее). Грандиозна она и с точки зрения жанрового разнообразия. И научно-аналитический труд, сугубо медицинские аспекты которого (автор – профессор с полувековым стажем клинической практики) важны, но далеко не единственны. И подкреплённый документами рассказ о месяцах и годах мучительного противостояния нескольких десятков людей-титанов неисчислимой армии выродков и подонков, руководимых одним из величайших злодеев в истории. И горестно-дифирамбические воспоминания автора о собственной матери, попавшей в мясорубку террора, чуть было не покончившей с собой во время следствия, в конце концов оговорившей себя, но не давшей обвинительных показаний против М. С. Вовси и других, а это было главным, чего от неё добивались её истязатели.
Наконец, грандиозен справочный аппарат книги, включающий библиографию из 335 названий использованных источников и именной указатель, охвативший без малого тысячу имён.
Несмотря на особо удручающий характер материала, лежащего в основе книги, она приносит удовлетворение, ибо показывает, что человек – настоящий Человек – способен поддержать это высокое звание даже в самых жизнеподавляющих обстоятельствах. Значит, выбрать добро, когда всё вынуждает тебя покориться злу, можно, пусть даже на это оказывается способным лишь меньшинство из нас. Значит, я могу гордиться своей принадлежностью к роду человеческому – вопреки тому, что из его недр вышли Гитлер, Сталин и их присные…
Когда-то в Советском Союзе была очень популярна книга французского писателя Веркора (Жана Брюллера) «Люди или животные?» Закончу свою заметку цитатой из этой книги:
«Право на звание человека не даётся просто так. Честь именоваться человеком надо ещё завоевать, и это звание приносит не только радость, но и горе. Завоёвывается оно ценою слёз. Но теперь я знаю, знаю, знаю, что история человечества не сказка без конца и начала, рассказанная каким-то идиотом».